Но это, разумеется, если кому-то хочется. А если не хочется, то можно дальше не читать.Неужели вы думаете, что я стану заставлять вас читать эту статью?
Впрочем, если вам написать великую музыку не хочется, а прочитать эту статью хочется, то прочитать всё-таки можно. Ну вот, это я уже сказал, чего теперь дальше…
Конечно, если быть честным, то придётся сказать вам ещё кое-что. А дело в том, что в заголовке я немножко слукавил, чтобы вас всех чрезвычайно заинтересовать, поскольку эта статья откровенно слабая и совсем неинтересная, и в противном случае вы её и читать-то не стали бы. А теперь уже читаете, а бросить лень. И, разумеется, я не стану вам здесь рассказывать, как пишется великая музыка. Пусть это останется моей маленькой тайной, которую я непременно прихвачу с собой на тот свет.
Однако сразу замечу, что если вам приспичило это самое величие, то для прочих целей годятся и такие, более простые в исполнении действия, как вступление в Союз композиторов, получение профессорского оклада или красивой жены в просторной квартире. Однако, увы! – время идёт, и я всё же вынужден со вздохом обратиться к первоначальной теме нашего разговора. Итак, господа! Как лучше всего исхитриться писать музыку, чтобы при этом прослыть непременно авангардистом (вот новое дело)!
Я знаю, не отпирайтесь, почти всех этот вопрос мучал в детстве. Не избежал этой печальной участи и я. Впрочем, в детстве я музыки никогда не писал и ни о чём таком не думал, затаив свой гений от бодрых одноклассников. «Пусть они выпустят свой пар, выдохнутся и упадут от слабости, – думал я . – Тогда на их обломках я и начну своё дело». Забегая вперёд, должен вам поведать, что я тогда ошибался. Пока я ждал и таился, мои сверстники быстро вскарабкались на скрижали истории, вписали туда свои имена и бесследно исчезли. А я, как видите, и поныне здесь, с вами.
И что нам теперь делать? (старый, знакомый вопрос)! В такой безысходной ситуации нам помогает, как всегда, опыт наших отцов. Что делали они? Вот, например, если устремить свой страждущий, по обыкновению, взгляд на Европу. Что там? А там грек Ксенакис просто передоверил своё творческое лицо незатейливому компьютеру, и тот писал за него музыку. А некто Пьер Булез, с подлинной непосредственностью француза, колотил молотком по нотной бумаге в надежде обрести славу. Ну, а немец Штокхаузен… впрочем, нет – о немцах мы сегодня лучше не будем. Хорошо, а что в Америке? Там Джон Кейдж задумчиво скрипел дверью, призывая свою музу и услаждая слух американских любителей музыки. А Стив Райх тем временем пытался утопить свою тоску в бесконечных повторениях одной ноты.
«Нет! Мы, русские, не такие! – решил я. – У нас свой, особый путь». (Кстати говоря, это я совершенно правильно решил).
Если вы ещё следите за траекторией моей мысли, то я вынужден продолжать. Много времени прошло с поры нашего с вами детства. Много уже перепробовали мы все в поисках настоящей музыки. Многие, конечно, не выдержали испытаний, отсеялись, пошли лёгкой дорожкой (см. три из них в начале статьи), а иных уж нет. Зато теперь, после всех жертв, я знаю настоящий путь. Он нелёгок – но, в принципе, доступен каждому.
Каждый вечер следует, взяв два сырых куриных яйца средней величины, вбить их в алюминиевую (обязательно!) кастрюльку, добавить ложку калийной соли, уксус по вкусу и маленькие кусочки сырого хлеба. Всё это взбить или тщательно размешать (лучше на вольном воздухе). Потом, минут через пятнадцать, нужно выйти на балкон, глубоко вздохнуть и…
Впрочем, пожалуй, я прервусь на этом месте. Мне начинает казаться, что вы уже порядком заскучали и давно перестали читать эти мои маленькие грустные слова о музыке.
Так стоит ли зря трудиться, господа?
|
